Интервью с культовым продюсером и сценаристом Джей Джей Абрамсом

Интервью с Джей Джеем Абрамсом (J.J. Abrams). Режиссер таких известных фильмов как: "Миссия невыполнима 3", "Звездный путь", "Супер 8", "Звездный путь: Возмездие".

В прошлом году вам предложили взяться за «Звездные войны 7», но вы отказались. Почему теперь передумали?

Моя первая спонтанная реакция: я погружен в работу над «Звездным путем», и даже и думать об этом нечего. Но прошлое время, я продвинулся в работе настолько, что стало понятно: самое тяжелое позади. В общем, когда мы встретились с Кэти Кеннеди, просто начали говорить об этом, и я смог, наконец, обсуждать тему предметно.

Когда вам предложили «Звездный путь», вы звонили Стивену Спилбергу, чтобы посоветоваться с ним. А что он сказал о нынешнем проекте?

Должен сказать, Стивен отозвался о «Звездных войнах» весьма обнадеживающе. Забавно вышло: я обсуждаю с ним это, и выясняется, что он и без меня в курсе всего происходящего.

Вы как-то говорили, что никогда не были поклонником «Звездного пути», что и позволило вам подойти к задаче с нейтральной позиции. Сработает ли этот подход в случае со «Звездными войнами» - франшизой, к которой вы весьма неравнодушны?

Не знаю, мы ведь только начали. Так что это хороший вопрос, на который, надеюсь , смогу дать хороший ответ, когда сам пойму, что это за ответ. Пока у нас несоизмеримо больше вопросов, чем ответов, но, на мой взгляд, отличий между этими проектами не так уж и много. Несмотря на то, что пришел я к ним из совершенно разных мест, точка их пересечения одна: «О, весьма увлекательно!» И даже несмотря на то, что я никогда не чувствовал: можно сделать такую версию, которая действительно вдохновит и взбудоражит меня, которая заставит меня подумать: «Вот это здорово, я определенно хочу на это посмотреть». Я знал, что предстоит решить массу вопросов – как мы собираемся этого добиться, кто будет участвовать – но в основе всего лежала неописуемая, глубинная страсть к тому, что может стать реальностью. Вот и со «Звездными войнами» я чувствую то же самое. Кажется, я снова ощущаю ту жажду увидеть нечто крутое и начинать проект с таким настроем – это невероятно здорово. Сами фильмы, их миры далеки друг от друга во всех отношениях, но их объединяет ощущение того, что здесь происходит нечто потрясающее.

Ваше имя практически стало синонимом секретности, но сейчас вы и вовсе скрываете главный секрет Голливуда. Насколько далеко вы заходите, чтобы сохранить все в тайне?

Что хорошо в нашем подходе к работе – нам нравится стараться держать язык за зубами, просто чтобы не испортить впечатление зрителям. Несомненно, мы продолжим в том же духе и на следующем проекте, и, уверен, доведем это дело до полного абсурда.

Кстати, об утечке информации: ваш сценарий «Супермен: Первый полет» все же просочился в интернет. Неприятно было, наверное?

Это точно. Досадно по ряду причин. Начнем с того, что украденная версия не была рабочей, просто ранний вариант. Я ни в коем случае не собирался никому это показывать – не говоря уже о всеобщей демонстрации.

Расстроились, когда проект не оправдал себя?

Довольно долго переживал. В сценарии я старался подчеркнуть, что, найди на самом деле Кенты того мальчика, Кал-Эла, обладавшего всеми этим сверхспособностями, он бы, скорее всего, довольно скоро прикончил бы их обоих. Ну и еще мысль о том, что этим родителям – если бы им повезло долго оставаться в живых, - пришлось бы понять: им немедленно нужно учить его ограничивать себя, не быть таким быстрым, сильным и могущественным. Психологически результатом такого воспитания стал бы страх себя самого, неуверенность в себе и стыд за свои способности. Экстраполируя это на взрослую жизнь, получим завораживающий психологический профиль человека, не притворяющегося Кларком Кентом, но являющегося им – ставшим в итоге персонажем, не способным и не желающим принять то, кем он является, и свою судьбу. Идея фильма заключалась в следующем: он становится Суперменом, потому что в конце концов понимает – нужно все же признать свою силу и то, кем он всегда был на самом деле.

То есть это не так уж далеко от «Человека из стали»?

Не знаю, что там у Зака и Криса, но, похоже, эта часть замысла, и я с большим нетерпением жду выхода их картины. Мне всегда казалось, что это самый верный подход.

Сценарий «Красивой жизни» вы продали, когда еще учились в колледже. Это стало для вас решающим моментом?

Это была сбывшаяся мечта буквально. Я учился на выпускном курсе в колледже Сары Лоуренс в Нью-Йорке и начал понимать: пора уже сообразить, чем, черт возьми, я собираюсь заниматься. Помню, был в Лос-Анджелесе, покупал подарки перед Рождеством. Ехал вниз на эскалаторе, а на параллельном – наверх ехала девушка, Джил Мазурски, я знал ее уже не один год. Она сказала, что у нее есть агент и она кое-что уже продала. Ну и первое, что я ей сказал, было: «Тогда нам надо написать что-нибудь вместе». А она ответила: «Давай». В общем, мы встретились после рождественских каникул и написали синопсис сценария под названием «Филофакс» - человеке, который теряет свой ежедневник. Потом она показала текст отцу, ему понравилось, и он дал его главе Disney, который впоследствии его купил.

Потом был «Кое-что о Генри», какова была ваша реакция, когда вам сообщили, что режиссером будет парень, снявший «Выпускника», а в главной роли собирается сняться Харрисон Форд?

Мне позвонил мой агент и сообщил, что Скотт Рудин показал сценарий Майку Николсу, а тот – Харрисону Форду, и они захотели им заняться. Мне сказали, что нужно приехать в Нью-Йорк и через две недели встретиться с ними, что я и сделал сел в самолет, полетел в Нью-Йорк, сидел там и вел беседу, которая на тот момент была самым невероятным событием в моей жизни.

В конце 90-х вы поработали над сценарием «Армагеддона» для Майкла Бэя. Как это вышло?

Они готовились к съемкам, и надо было кое-что подправить в сценарии. Я встретился с Майклом Бэем, мы начали обсуждать, что им хотелось бы улучшить в этом кино. Я корпел над текстом неделю за неделей, и в итоге работа заняла куда больше, чем мы все рассчитывали поначалу.

Вы начали снимать фильмы ужасов своей камерой Super 8. Хотели бы вернуться к этому жанру?

Да! Вообще-то у меня есть несколько вещей, которые, на мой взгляд, обладают большим потенциалом, и они меня очень интересуют. Сама идея создания кровавого хоррора для меня нынче куда менее привлекательна, чем хоррор более психологического плана. Впрочем, должен сказать, что одним из самых любимых фильмов всех времен для меня остается «Кошмар на улице Вязов».

Вы работаете не покладая рук. Как расслабляетесь, когда вы не заняты съемками?

У нас трое детей, так что расслабиться получается условно. Мне нравится играть и записывать музыку. Мастерю кое-что своими руками. Больше всего я люблю ходить в магазин, торгующий товарами для художников, что-то есть в том, как тебя вдохновляет новый набор ручек или замечательная бумага.

Серьезно?

Абсолютно! Мне нравится заниматься шрифтами, дизайном. Но правда заключается в том, что, скажи вы мне на любом этапе моей жизни, что я когда-нибудь буду занят каким-нибудь сериалом или кино, которыми я занимаюсь сейчас, я бы смеялся как ненормальный. Каждый день я воспринимаю как настоящий подарок и чрезвычайно за это благодарен. Так что это не отдых, но в то же время и не работа. Будто каникулы – по настоящими трудовыми буднями.

Правда, что «Тутси» - один из самых любимых ваших фильмов?

Да, я не знаю картины безупречнее. Сама его тема, его идея – это великолепный образец того, о чем я говорил чуть раньше.

А что конкретно вызвало в вас такой отклик?

Сама идея: двое мужчин для женщины, которую он играл, и две женщины для мужчины, которым он был. Помню, когда увидел фильм в детстве, еще понятие не имел, что там снялся Билл Мюррей. Это была тайна! Билл Мюррей – настоящая звезда, и представить нельзя было, что он может оказаться в числе актеров второго плана, без имени в титрах. Этот фильм был щедр на подарки и таланты.

Как фанат «Звездных войн» и как отец, вы, наверное, столкнулись с тяжкой дилеммой всех родителей: в какой последовательности показывать сагу детям?

Никакой дилеммы. Никакой внутренней борьбы. Я показывал им фильмы в той последовательности, в которой они были сняты.

В оригинальной прокатной версии?

Да, оригиналы. Это очень важно.

Телевидение – значительная часть вашего прошлого. Справедливо ли будет сказать, что ТВ достигло небывалых высот?

Телевидение сейчас потрясающее. Похоже, фильмы стали менее рискованным предприятием и более дорогим, и студии все чаще делают ставку на то, что им кажется верным выигрышем. Писатели, способные рискнуть, добиваются на телевидении огромных успехов. На самом деле там сейчас время великих, плодотворных умов и чудесных сериалов, которые в данный момент невозможно снять как полнометражный фильм.

Какие сериалы смотрите постоянно?

Я огромный – почти до неприличия – поклонник «Аббатства Даунтон». Трогательно привязан к этому сериалу.

Взято отсюда

(никто еще не проголосовал)

Loading...